В довесок к образу кокетки, фирменному блонду и алым губам поп-культура канонизировала и фразу «лучшие друзья девушки — это бриллианты», — превратив знаменитую киноблондинку в объект для подражания для миллионов женщин. Первые три слагаемые её успеха — врождённый магнетизм, точёная фигура и ангельская внешность — может, и основа её «вечного» образа, но именно украшения — его благородная оправа. Без них не обходился светский выход Мэрилин, ни один кадр её и поныне не устаревающих фильмов и, конечно, ни одно свидание!
Предлагаем заглянуть в ювелирную шкатулку к той, что зовётся иконой стиля уже несколько десятков лет, и выведать, какими украшениями из личной коллекции дива дорожила больше всего.
«Не знаю, кто изобрёл каблуки, но все женщины мира очень многим ему обязаны»
То же самое Мэрилин вполне могла бы сказать и об украшениях. Интересно, что в жизни её лучшими друзьями были вовсе не бриллианты! На премьерах и вечеринках наряду с баснословно дорогими ожерельями, кольцами и браслетами культивировать образ девушки из high society ей нередко помогала и чистой воды «бутафория» — то есть, обыкновенная пластмассовая бижутерия. Сверкающие стразы и крупные круглые бусины, вероятно, и выдавали себя при более «близком знакомстве», но на экране и в объективах репортёров светской хроники смотрелись, как надо: сбывшейся мечтой миллионов девушек — то есть, настоящими ювелирными шедеврами с такими манящими и привлекательными переливающимися драгоценными камнями...
«Если бы я соблюдала все правила, я бы никогда не добилась всего этого»
Элегантно спускаясь по крутым алым ступеням (всё равно что по красной ковровой дорожке) в ярко-розовом облегающем платье и узких перчатках выше локтя, сверкая сотнями граней бриллиантов на свету, Мэрилин вошла в историю кино, в сердца мужчин и умы женщин. Мало кто знает, что украшавшее актрису ожерелье в знаменитом киноэпизоде венчала настоящая историческая реликвия — уникальный бриллиант под названием Moon of Baroda, которым в далёком прошлом владели индийские махаражди. Вес камня — 24,04 карата, возраст — более 500 лет, стоимость — соответствующая: впоследствии на аукционе камень был оценён в $1 000 000!
«Каждый является звездой и заслуживает право сверкать»
Именно Монро стала первой кинозвездой, удостоившейся чести выводить в свет взятые напрокат украшения знаменитых ювелирных домов — и заодно их рекламировать. К всевозможным слухам, мифам и легендам, тянущимся за актрисой длинным шлейфом, таким образом прибавились новые: её считали владелицей внушительной коллекции украшений, в которой присутствовали бриллианты чуть ли не всех цветов и размеров. А Академия ювелирного искусства США и вовсе вручила актрисе специальной почётный диплом как «лучшей подруге бриллиантов».
«Мой девиз — волновать, а не волноваться»
«And we all lose our charms in the end
But square-cut or pear-shaped
These rocks don’t lose their shape
Diamonds are a girl’s best friend»
(В итоге мы все теряем привлекательность
Но прямоугольные или грушевидные
Эти камни сохраняют свой облик
Бриллианты — лучшие друзья девушки),
— пела Монро в 1953 году в небезызвестном фильме-мюзикле, и была права: по сей день бриллианты считаются выгодным вложением: как в себя (читай — собственную привлекательность, а в конечном итоге, и уверенность в себе), так и финансовым. Самые любимые бриллианты Мэрилин украшали её пальчик: бережно лелеемое ею обручальное кольцо из платины с россыпью камней, подаренное ей супругом Джо ДиМаджио, она носила даже после развода.
«Не в деньгах счастье, а в покупках»
А как вы думаете, какое украшение Мэрилин занимало особое место как в её ювелирной шкатулочке, так и в сердце? Удивительно, но то были вовсе не бриллианты! В 1954 году вместе с новоиспечённым супругом Мэрилин проводила медовый месяц в Японии, и в один из вечеров Джо ДиМаджио сделал ей приятный для каждой девушки сюрприз — раскрыл перед ней заветную коробочку с жемчужной нитью с золотой застёжкой. Мэрилин обожала украшения с жемчугом и надевала новое ожерелье и в пир, и в мир, и только развод супругов поставил точку в отношениях с её «ювелирным другом». Актриса подарила украшение коллеге — Поле Страсберг, которая, в свою очередь, передала его своей дочери, Сьюзен. После смерти обеих ожерелье перешло к компании Mikimoto, а сегодня оно кочует в качестве экспоната ценной коллекции Музея естественной истории.