Линда Лавлейс (Lovelace: соблазнительница, чаровница), урожденная Борман, дочь отца-полицейского и матери-истовой католички, была рождена и воспитана, чтобы стать образцовой чопорной американской домохозяйкой. Если бы не супруг Чак Трейнор, хлыщ, сутенер, вечный финансовый банкрот, любитель жесткого секса и невинных девушек, такой бы она и осталась. Но на свою беду она оказалась богобоязненно послушной и терпеливой женой и способной в сексе ученицей, и супруг решил на ней заработать. И все строптивые попытки молодой супруги свернуть с выбранного им пути жестко и агрессивно пресекались. Только после развода она смогла вернуться к своему истинному изначальному предназначению семейной матроны и ярой католички.
Да, именно эта дама, очень далекая от революционной тяги к ниспровержению устоев, борьбы за сексуальную раскованность и прочее парадоксальным образом стала звездой и символом сексуальной революции 1970-х. И если рассматривать эту революция сквозь призму личной истории Линды, то получается, что начиналась она не со свободы, не со свободного выбора, тяги к полному раскрепощению, к изысканной эротике и чувственному блаженству, но с насилия и агрессии, и к ним же все свелось в итоге — насилие и деньги. На «Глубокой глотке» продюсеры заработали около 600 миллионов долларов, а несчастному «символу» досталось чуть больше миллиона. Все связанные с этим порно-бумом события самой звезде и ее родителям буквально встали поперек горла («глотки»).
Возможно и американское общество, и западный мир в целом до сих пор не может проглотить и переварить эту революцию. По-прежнему в мире царит ханжество и косность; по-прежнему гомосексуалисты борются за свои права; женщины зрелого возраста по-прежнему пишут довольно наивную и пресную прозу об оттенках серого, которую почему-то называют взрослой порно литературой; а талантливые пародии на нравы современного общества, в том числе и сексуальные нравы, воспринимаются многими как никчемные провокации.
Пока Запад с упоением обсуждает свои революционные достижения на ниве секса, Восток просто с чувством занимается им. Когда в Америке снимали «Глубокую глотку», Нагиса Осима снимал в Японии дивные эротические фильмы «Империя чувств» и «Империя страсти», а индийцы столетиями живут по Камасутре.
Режиссеры-документалисты Роб Эпштейн и Джеффри Фридман и автор сценария Энди Беллин видимо не ставили задачу копать глубоко, и биографии Линды, ее порно-карьеры и деталей порнобизнеса 1970-х коснулись легко. Даже представители порноиндустрии в исполнении Хэнка Азарии, Адама Броди, Криса Нота, Бобби Канавале кажутся не акулами, но белыми и пушистыми, воплощенным очарованием, кстати, не мгновенно узнаваемыми в имидже 70-х. На драму история не тянет никак, больше похожа на мюзикл, для байопика слишком поверхностна и лоскутна.
Как часто бывает в последнее время недоделки сценария и отсутствие твердой руки режиссера кастинг пытается восполнить харизмой актеров. И этот фильм также получился актерским, даже в крошечных ролях появляются самые популярные и востребованные актеры (Уэс Бентли, Джуно Темпл, Хлоэ Севиньи). Аманда Сейфрид сыграла свою самую сложную и многоплановую на сегодняшний день роль: наивная мисс, ярая католичка, послушная жена порочного мужа, порно-звезда, примерная мать семейства, борец за права женщин, блудная дочь. Сексапильности ей не занимать, но она не держится здесь за свою красоту и довольно уверенно чувствует себя в любой ипостаси.
Питер Сарсгаард сделал своего Чака в меру недалеким, жадным, жестоким, претенциозным, но не лишенным некоторого обаяния; впрочем, он похож на свою утрированную копию из «Воспитания чувств». Тем не менее он более удачный выбор, чем предполагавшийся на эту роль Джеймс Франко. Джеймс Франко в последнее время несколько «потерялся», мелькает (не играет!) в разнообразных проекта с рейтингом R, но не слишком колоритен. Впрочем, в «Отвязных каникулах» он был не плох, и его шутовство по поводу номинации на Оскар за роль второго плана в этом фильме имеет долю обоснованных претензий.
Неожиданно удачной получилась чета Борманов, родителей Линды, по наивности поспособствовавших «падению» дочери, которое под другим углом можно назвать и «возвышением», кому как больше нравится. Если Роберт Патрик вполне узнаваем, то Шэрон Стоун восполняет это с лихвой и в ее Дороти узнать секс символ Голливуда 1990-х («Основной инстинкт», «Щепка», «Специалист», «Казино)» не представляется возможным. Это без шуток вероятная номинация на Оскар за роль второго плана.
Фильм не бесспорный, еще раз повторю довольно поверхностный и лоскутный, перескакивает с темы на тему и из одного временного измерения в другое, но ознакомительного просмотра заслуживает. И актерская игра не оставляет равнодушным.