Рецензия к фильму "Иррациональный человек" от Basil

Вуди не стареет, повторюсь еще раз. Поздняя работа вливает живую кровь в усохший от голодовки рот полумертвого вампира. Это вам не ночи любовников, как бы не так, это – ночи Кабирии, почти что. Только в главной роли – представитель самого сложного проституционного вида homo Sapiens – философ-вольнодумец в летах, без седин, но с алюминиевым ребром вискаря в кармане. Да здравствует, Хоакин! Актер, покоривший Рим и воскресивший Джонни Кэша, теперь восходит черной луной философии… В напарницы к нему приставлена наивная очаровашка Эмма Стоун, по моему разумению, идущая в след за Йоханссон, только брюнетка.

Почему-то фильм, в котором разворачивается порочный круг человеческих мыслей, определяется как драма, хотя на мой взгляд, это очень черная комедия. Эдакий вариант Кафки для биомассажа. Очень хороший фильм. И вот почему. Достается в этой картине всем. И юным студентам и студенткам, ограниченное мышление которых не способно проникнуть в закулисье даже собственной жизни, которые даже в жука превратиться не могут. Касается и героини Стоун и ее кастрированного паренька. Это их родители, это учителя, и собственно сам горе-философ во всей красе. Ему конечно достается больше всех, потому что он истинный романтик, по этому его «бьют», очень сильно «бьют», чтобы другим неповадно было. Война окончилась, окопы рыть не надо, друг на мине уже давно подорвался. Но мы не забудем. Несправедливая судьба, трудная жизнь, которая не поддается на уговоры ни то, что Сартра, но и самого богоборца-творца-режиссера. Ведь как же можно допустить вот так бесплатно философу искрить умными фразами а-ля Фауст, прилюдно демонстрировать экзисьтенциальную философию а-ля рус, посылать барышень в стиле известного нам поручика, и чтоб вот так, сошло с рук… Не выйдет, батенька. Нееет, у нас так не будет, более умная и продвинутая закулиса наморщит лоб и вытолкнет очередного козла отпущения на сцену. За их грехи, чтобы не трогали. Только трогать будут. «Копы в огне». Потом, а пока, в город, эдакий провинциальный Мериленд, приезжет чуть ли не с фронта, чуть ли не сам Хемингуэй, нет, просто, преподаватель святая святых, вскромленный из черных от монтажа рук Вуди Декартом, Хайдеггером и Гуссерлем. Думаю, упоминание сих вождей должно навести мозги на резкость у тех, кто смотрит данное кинцо с вниманием к деталям, но мы вынуждены отбросить этот пласт, и двигать дальше, а так нельзя. То есть можно, если для вас этот фильм – драма, но если нет, тогда нужно внимательно отнестись к феноменологии… Ведь вот не зря в фильме несколько раз говорится о Европейской Школе Современной Мысли (ЕШьСаМ), об индивидуальном, внутреннем, а не об общем, внешнем… Потому, фильм серьезен, и неподготовленному зрителю может резко захотется стать отшельником в уютненькой келье где-нибудь возле Радонежа или Воронежа, так как внешний нарратив уж очень-таки смешной до невозможности, а известно, что в некоторых монастырях смех считается грехом…

Но Аллен не был бы Вуди, если бы не любил своих героев, все-таки он не железный дровосек, и нюансы бережно обыгрываются в каждом кадре – наивные продолжают любить друг друга, а строптивые – страдают, и после их укрощения становится как-то томно-приятно в области солнечного сплетения, от того, что оп-а, понинимаешь – вот не нужно морщить лоб и делать умный вид, потому как и тебя вылечит православный квас (помилуй нас). Вуди только удивленно разводит руками – вот так вот вышло, а вы уж, высоколобые, напрягитесь, напрягитесь дать отпор темному. Если только вы не собираетесь побороть вездесущую ночь, в которой свет звезды, это всего лишь точка, как у Бродского. Ведь воображение, только оно способно изначально преодолеть условность маркеров-ограничений и перейти на новый виток понимания происходящего. Но здесь и возникает институт, как образовательный, в котором юный югенд готов стать борцом за идеальное, так и институт правосудия, задача которого, по Фуко, надзирать и наказывать. А еще институт кинематографии, институт философии, и т. д. То есть, сам метод освобождения для идиота лежит в области не тривиальных решений, вне простите, институции, и хорошо если ты философ, у тебя есть шанс даже не стать героем. Но особенность, сила «Иррационального человека» в том, что возможности для нетривиальных решений ограничены.

Думаю, основная мысль этого фильма заключается в том, что идиотизм – это и есть ограничитель, то есть преодолеть хаос, преодолеть разветвленную корневую систему не выйдет, как бы ты хорошо не понимал, что ты на горьком дне, что ты теперь можешь все. Просто дна нету, а ты находишься в межужной комнатке с плюшевыми копами, и падать в шахте лифта еще ого-го как долго… В этом и песня песней, и головокружение, но так же и горькая ирония. В том, что мы не можем найти ответы даже на совсем простые вопросы, даже зная азбуку, азбуку городского невротика. В награду за труды, нам, как и художникам, достается стиль, мертвый, пустой, но красивый, по которому нас всегда узнают, как и героя фильма, но от которого нас уже порядком тошнит… Очень жаль, что санкционировать убийство в этом фильме не удалось, а так хотелось… Так хотелось сделать назло героине Стоун, которая только внешне поддержит общество мертвых поэтов, назло розовому гетто «Мериленда». Но, ограничитель срабатывает, и невротичка-охотница, эдакий Давид с накрашенными губами, побеждает загнанного старого медведя-голиафа обыкновенной «пращей», выигранной ею в лотерее жизни. 50/50. Шанс. Везло Голиафу, повезло и Давиду. Но все же мысль, ядовитая идея, что возможно все, осела мхом в извилинах. Самое смешное. Что как в Сказке – во всем виноваты женщины, а Эйб Хоакина – такой очаровательный овец, эдакий «иванушка», «идиоть-философъ», ах, как это мило! И в этот момент слышно, как тихо посмеивается Вуди. Ведь он с удовольствием придушил бы Анну и ее сестер… И Достоевский здесь весьма кстати – будет ли место покаянию, если герой действует во внутренней ризоморфной среде, внутренней империи философской мысли, уходя от структуры линейных, логических связей, возможно ли связать начало истории (вход) с ее выходом? Думаю, копы будут в огне, как я уже писал. Это очень интересный вопрос, так как на сцену выходит иррациональность, аморальность, как существующая данность, а не как табуированное и скрываемое. Господин ли человек над своей темной природой? Об этом фильм, об этом же Федор Михайлович…

Не сказал бы, что в фильме звучат отголоски других работе мэтра, по-моему, как и всегда, здесь чувствуется авторский взгляд, эдакое Алленовское недоумение, скептицизм, веселая мизантропия, если можно так сказать. И еще добавлю, что немного похоже на «Головокружение» в плане увлеченности нескольких романтичных юных и не очень персонажей обольстителем, что привело к радостному и счастливому финалу. Эйб, ты осилил дорогу и призраки прошлого приветствуют тебя… Итак, из нашей жизни ушла депрессия.