Российский кинорежиссер Андрей Кончаловский, "Серебряный лев" 73-го Венецианского международного кинофестиваля 2016 года, представил свою новую картину "Рай", которая выдвинута от нашей страны на премию "Оскар" в номинации "Лучший фильм на иностранном языке", и уже попала в шорт лист. Несмотря на почтенный возраст, мэтр не готов засесть у подножия Альп, подобно героям Паоло Соррентино в "Молодости". Дирижировать колокольчиками итальянских коров – райское наслаждение, но Кончаловский пока не находит в себе сил уйти на покой.
Сняв "Белые ночи почтальона Тряпицына", режиссер продолжает поиски в седьмом из искусств и не боится "поднимать тяжести". На этот раз режиссер берется за картину о войне, Холокосте, жизни, смерти, любви, ненависти, одиночестве, насилии, страдании и счастье на горизонте. Выбор материала вряд ли обусловлен тем, что Кончаловский захотел сократить свой путь до "Оскара": почва-то, честно говоря, не благодатная: режиссеры её уже 100 раз перепахали, истерзали, однако ему оказалось под силу вырастить из ней настоящую русскую березу, которую, возможно, героиня обнимала перед отъездом в Париж.
Кроме дороги Ольги (Юлия Высоцкая), вьются еще две непростых: француза Жюля (Филипп Дюкень) и офицера СС Хельмута (Кристиан Клаусс). Женщина, участница Сопротивления, прячет еврейских детей от нацистов и, надо отдать должное Кончаловскому, он не стал увеличивать драматическую амплитуду своего фильма за счет частой демонстрации лиц испуганных мальчишек: каждому отмерено столько, сколько надо. Дело Ольги ведет Жюль, и у нее появляется надежда на спасение, если она вступит с ним в связь.
Однако случается так, что героиня попадает в концлагерь и встречает здесь Хельмута, влюбленного в Ольгу некоторое время назад, когда все в мире было иначе. Немец, как ребенок, увлечен арийской идеей и готов болтать о ней дни напролет, словно мечтая поскорее повертеть ее в руках, как любимую игрушку. "Рай" об абсолютной "шизофрении" тысяч, которой бывают подвержены люди, мечтая переродиться в сверхчеловека, о диссоциации личности: дома герой нежно целует сына перед сном, а на работе истязает людей, присваивая им номера, среди которых так мало счастливых.
Через колючую проволоку реальности Кончаловский показывает героинь концлагеря, пытающихся выжить на земле, которая "дрожит" - от вздохов погребенных заживо. Мелькают арестантские робы в полоску, разбирающие вещи тех, кто недавно спал на соседней кровати в бараке. За разорванные ботинки умершего человека женщины дерутся, а за сигареты готовы лишить жизни. Кончаловский показывает этот ненормальный, болезненный, духовно воспаленный быт отстранено, без истерики и заломленных рук. Фильм сшит серыми нитками, не давая прорваться пафосным интонациям, свойственным фильмам на такие темы, но экран дает трещину, когда форточка хлопает от ветра.
"Рай" не дает зрителю засомневаться в своем присутствии. Драматургия выстроена так, что герои беседуют между собой, обращаются к зрителю и к Богу – апеллируют сразу к трем пространствам, пытаясь найти билет в свой рай. Кончаловский рассказывает историю аскетично, тихо (музыкальный орнамент минимален) и честно. Лексика одного из лучших русских операторов Александра Симонова подобрана адекватно времени. Изображение стерильно, аттракционы не гремят, но не на секунду не можешь отвлечься. По словам Кончаловского, главный аттракцион кинематографа – человеческое лицо.
Этимологи установили, что раньше люди называли "раем" поляны в лесу, где свободно проходил ветер, рождая отдаленный гул. И фильм Кончаловского как раз об этом: о непрекращающемся рокоте войны, который пройдет даже через самые густые времена, напоминая о цене, отданной многими за Рай.
Автор: Анна Каунис