Хлоя Грейс Морец: "Я до сих пор отстаиваю границы своего возраста"

Исполнительница главной роли в драме "Если я останусь" Хлоя Грейс Морец на пресс-конференции, приуроченной к выходу фильма в мировой прокат, вспоминала и говорила о том времени, когда поняла, что хочет стать актрисой; как шла к поставленной цели; почему часто играет мрачных персонажей; как долго ей пришлось практиковаться в игре на виолончели, чтобы выглядеть естественно; что она думает о жизни после смерти и о многом другом. Выдержки из беседы представлены изданием Collider.

В фильме Ваша героиня Мия спрашивает Адама (Джейми Блэкли) о том, когда он впервые понял, что хочет заниматься музыкой. А когда Вы поняли, что хотите стать актрисой?

"Я начала играть, когда мне было пять лет. Это произошло случайно – я слушала, как мои братья заучивают монологи наизусть. Я на слух начала запоминать их без всякой на то причины и рассказывать всем, кому не было жаль для меня времени. А потом я уговорила маму разрешить мне заниматься "этим" – хотя тогда я не могла объяснить словами, чем "этим" именно. Просто это делало меня счастливой. Когда мне исполнилось 11, я осознала, что я делала и спросила маму: "Могу ли я заниматься "этим" всю мою жизнь?", и она ответила: "Конечно, если тебе этого хочется". И в тот момент я почувствовала, что "это" нечто большее, чем занятия по гимнастике или теннису".

И каким путешествием это стало для Вас?

"Довольно трудным. Я работала с пяти лет, и все время посторонние люди смотрели на нас и говорили: "Вы ненормальные! Заберите своих детей из этого бизнеса и отправьте в школу, потому что вам не видать успеха". Это продолжалось все время, пока я росла. Моя же мама говорила: "Если тебе нравится, делай это. Если моей дочери это доставляет радость, и я знаю, что мой ребенок счастлив, пусть делает, что хочет. Будет это гимнастикой, вождением машины, актерством или обычными детскими забавами, неважно". Так я всегда и жила".

"Но было и тяжело по ряду причин. Я до сих пор сражаюсь за каждую свою роль. Я до сих пор отстаиваю границы своего возраста – насколько юной я могу быть, насколько взрослой я могу быть – или доказываю, что могу сыграть персонажа с другими требованиями к внешним данным. Вам постоянно приходится бороться, особенно, если вы актриса, против рамок, в которых, по мнению большинства, вам будет комфортно. Это основная проблема, с которой я борюсь прямо сейчас. Но, несмотря на трудности, все очень просто. Я всегда слушаю голос сердца. Каждый проект, который был мною выбран, я прочувствовала на сто процентов: я отдала ему все мои эмоции и вложила в него душу. Так что, да, бывало тяжело, но в то же время невероятно радостно и по-хорошему напряженно. Без всего этого я бы не стала такой, какая я сейчас".

Почему Вы тяготеете к мрачным, склонным к саморазрушению героиням?

"Наверное, потому что у меня очень обычная семья, и мне скучно при мысли об этом. Я хочу движения. Я выбираю "неправильных" героинь, потому что это означает действие. Я хочу исследовать эмоции, которые иным способом невозможно будет понять".

Долго Вы практиковались в игре на виолончели, чтобы выглядеть правдоподобно?

"Около семи месяцев. Виолончель путешествовала со мной по миру и ждала меня везде, куда бы я ни приехала. у меня даже возникало какое-то странное ощущение по этому поводу. Я тренировалась по два часа ежедневно в течение семи месяцев. Было бы глупо утверждать, что за семь месяцев я овладела таким сложным инструментом. Так что, скорее речь об эмоциональной связи с инструментом, и том, какие страсти владеют виолончелистом. Тебе необходимо вложить всю свою душу в игру, и это идеально подходит для Мии".

Отношения между Мией и Адамом нашли отклик у всех, кто пережил первую любовь. Как у вас с Джейми это получилось сделать?

"Говорят, что для роли нужно брать капельку из личного опыта, но когда ты общаешься с людьми, не всегда эти отношения одинаковы, и не всегда любовь, которую ты находишь, одинакова. Любовь с разными людьми – совершенно разная. Каждый опыт дает тебе понять, что существует много способов, которыми ты можешь выразить свою любовь. Мы с Джейми просто стали хорошими друзьями. Мы смогли создать эти романтические отношения, дурачась, подшучивая друг над другом и развлекаясь. Мы пели песни Канье Уэста, были обычными детьми и веселись на съемочной площадке".

Вы верите в жизнь после смерти?

"Я нахожу интересным, что в нашем фильме, хоть речь и идет о жизни после смерти и о пограничном состоянии между двумя этими измерениями, это не связано с религией. Что мне нравится, так это то, что вы можете смотреть фильм без навязывания вам определенного религиозного взгляда. Ты просто понимаешь, что есть душа, эмоции, чувства, любовь, страсть, и все это не исчезает и после смерти. Я даже не уверена, какое отношение это имеет к жизни после смерти, но это очень настоящие чувства, и они действительно продолжают существовать в каком-то смысле. Не знаю, ответила ли я на ваш вопрос…"

Вы уже читали последний комикс о Пипце?

"Еще нет".